В этом году на конкурс было выставлено 170 работ, что говорило о многом. Во - первых, о ниспадающей популярности самого начинания Москомархитектуры, с 1998 года проводящей Фестиваль в Доме на Брестской. Во-вторых - о росте и популярности профессии архитектора. В - третьих, отрадно, что, несмотря на кризисы, работы у архитектора меньше не становится.
В поданном на конкурс материале были представлены все стили и направления: минимализм, классика, ар деко  и даже веселый панк. Планка, без сомнения, высока. Архитектор Борис Левянт, член жюри, подтвердил: «Есть определенное ощущение правильного понимания задачи, профессионального роста  качества. Если в начале истории конкурса в нем принимали участие преимущественно молодые, начинающие архитекторы, то теперь среди номинантов  есть настоящие сложившиеся профессионалы, мэтры, и  это немаловажно. Статус Фестиваля явно повышается». С ним абсолютно согласен и другой член жюри, архитектор Сергей Кузнецов: «В этом году есть на что посмотреть. Видно понимание, что архитектура должна делаться до мелочей и качественно. Видно, что и специалисты, и заказчики читают литературу. До мировых образцов, конечно, еще далеко, но это не значит, что делать ничего не надо. Надо поощрять тех, кто двигается вперед».

Все перечисленное заметно усложняло выбор, перед необходимостью которого было поставлено жюри. Споры велись жаркие по каждой из восьми номинаций: коттеджный поселок, реализованный загородный жилой дом, реализованный жилой интерьер; проект-идея загородного дома; общественный интерьер; декорирование; деталь; предмет в интерьере. Мы долго в зале осматривали стенды, собирались на обсуждение в кабинете, но вновь возвращались к стендам. Стоит признать,  жюри в этом году подобралось максимально модернистское: проекты оценивали архитекторы Владимир Плоткин, Борис Левянт, Сергей Кузнецов, Оскар Мамлеев, Борис Шабунин, Виктор Литвинов, что, конечно, сразу задало направление нашей работы, проведя четкую вкусовую границу.

С развитием поселкового проектирования и строительства в номинации «Коттеджный поселок» было из чего выбирать. «Литература», о которой упоминал  Сергей Кузнецов, в применении к данному случаю - предположительно, альбомы с творчеством Фрэнка Ллойда Райта. Влияние этого мастера на российское загородное строительство налицо. Здесь можно вспомнить, что американский зодчий грешил самотиражированием, впрочем, имея хороший вкус и построив сотни домов в похожем стиле. Лидером Фестиваля в этой номинации стал Алексей Козырь с поселком в Снегирях о восьми домах, второе место получил Михаил Хазанов с коттеджным городком «Горки-11» в Сочи. На третьем - оказался односемейный жилой дом Архитектурной мастерской Дмитрия Глушкова.

Стоит отметить, что не только лаконичные формы нынче в тренде, но и экологичные материалы, а именно -  дерево. И это не могло не порадовать приглашенного в жюри архитектурного критика и пропагандиста деревянной архитектуры Николая Малинина: «Приятно, что люди стали понимать то, что дерево – это хорошо, и объектов из него появляется все больше». Целиком сработанное из древесины частное жилище площадью 60 кв. м в деревне Клюшниково, спроектированное «Архитектурным бюро 610», получило первое место в номинации  «Реализованный загородный дом». Борьба среди сильнейших игроков на этой поле была нешуточной.  Второе место заняла Светлана Головина с «Домом яхтсмена», третье - Павел Абрамов с «Дачей Че» (Архитектурное бюро «Ардепо»). «Архитектурное бюро 11», победившее в номинации «Проект-идея загородного дома», свой объект площадью 390 кв. м тоже целиком замыслило в древесине.

Суровая борьба разгорелась и в номинации «Общественные интерьеры». Очень трудно было расставить по местам несколько работ одинаково высокого уровня. Лучшим в итоге был признан офис компании «Аэроэкспресс» архитекторов Алексея Горяинова и Михаила Крымова. Жюри особенно понравилась то, как они включили в концепцию «динамичного интерьера» светящиеся потолочные элементы. Второе место поделили Антон Мосин с проектом офиса компании Xenon, выделяющегося белыми, воздушно легкими интерьерами, и архитектурное бюро «Практика» с офисом агентства «Таргет Медиа», где присутствует мастерская, очень сложная, несмотря на внешнюю простоту, работа со стеклом. На третьем месте тоже два проекта - офис «Евросвета» Шалмина, Агапова и интерьер архитектурной студии от Nefaresarch.

В номинации «Реализованный жилой интерьер» первое место решили не присуждать, зато на втором опять-таки оказались два мастера - архитектор Борис Уборевич-Боровский, не изменяющий своему минималистскому подходу, и Петр Костелов, по профессии театральный декоратор, но очень интересно, артистически и жестко, работающий в интерьере.

В номинации «Декор» победил петербургский архитектор Сергей Ерофеев, покоривший жюри искренностью тонкой «археологической» работы в классическом стиле. Не менее искренняя в своем узнаваемом, жизнерадостном стиле  Елена Теплицкая стала второй. Третье место получил декор интерьера Марии Ватолиной. 

Список номинации «Деталь» возглавил не новый, однако не утративший за 8 лет актуальности, объект - дом в поселке «Сокол», спроектированный архитектором Владиславом Платоновым из бюро «Карлсон и К». Входная группа жилых домов «Доминион» (iq architects) и ювелирный магазин «Владимир Михайлов» в Петербурге Алексея Левчука заняли второе и третье места.

Факт, что авторская мебель харьковчанина Юрий Рынтовта – единственный (второе место) победитель в номинации «Предмет в интерьере», лишний раз подтверждает положение, что дизайна у нас нет. Зато он есть хотя бы на Украине,  но на то и конкурс международный.

Несмотря на большое число работ, однозначно лучшей среди них выявлено не было. Тем ценнее будет Гран- При, никому не доставшееся в этот раз, для участников будущего года.

Официальный сайт Фестиваля: dom6.ru

Семнадцатиэтажный многофункциональный комплекс будет возведен в непосредственной близости от ММДЦ «Москва-Сити». Основных задач у архитекторов было две. Первая - гармонично сопоставить новый объект с административно-торговым комплексом «Миракс-плаза» (бюро «Сергей Киселев и партнеры», построено в 2007 году), доминирующим в застройке. Вторая - выстроить здание в соответствии с мировым критериям планировки класса «А».  Два нижних наземных этажа комплекса авторы отвели  под общественные и торговые пространства, в том числе конференц-зал, переговорные и фитнес-центр. Офисные помещения начинаются с третьего этажа и сгруппированы в 4 независимых блока со свободной планировкой. Два блока апартаментов, решенных как гостиничные номера высшей категории, сосредоточены в торцах комплекса.

Для отделки стеклянных фасадов была выбрана цветная нержавеющая сталь, формирующая активный «объемный» рисунок. Его структура основана на едином модуле  - 1,4 м, обусловленном шагом колонн 8,4 м. в каркасе здания. На основное остекление наложена объемная крупноформатная решетка из широких горизонтальных и вертикальных тяг-импостов, облицованных металлическими панелями. Тяги, образованные двумя скошенными под 60 градусов плоскостями, дают возможность развить пластику стены, создавая своеобразные выступы-эркеры, в свободном ритме расположенные на двух фасадах здания.

Сергей Кузнецов, руководящий партнер бюро, один из авторов проекта: 

«Разрабатывая художественный образ, мы всегда отталкиваемся от свойств материалов. К тому же в данном случае конструкция дома предельно проста и рациональна, и фасад – все, с чем можно было работать с художественной точки зрения. Цветная полированная нержавеющая сталь в России не слишком популярна и применяется нечасто, хотя это весьма эффектный и эффективный материал. Не слишком дорогой, но и не дешевый. Красиво стареет. Стекла в проекте немало, но и не слишком много в процентном отношении к металлу. Интересно, что при определенном освещении дом кажется полностью стеклянным, так как полированная сталь тоже бликует.  В солнечную погоду, когда все ярко загорится и заблестит, здание будет одним. Когда же ночью стекло будет светиться, а металл нет, – другим. Оно будет играть и меняться в зависимости от погоды, времени года, времени суток, от освещения. В этом и был смысл – добиться разных эффектов, создать на фасаде настоящий световой театр».

Официальный сайт бюро: speech.su

О «зеленой архитектуре» и «устойчивом развитии» в нашей стране в последнее время ведется много разговоров, в том числе на правительственном уровне. Почему же тогда в России так мало пока примеров экологичной архитектуры, сертифицированной по международным стандартам и заявленной на их получение? Что препятствует тому, чтобы у нас стало больше экодомов, и нужно ли это вообще? Эти вопросы обсуждались во время круглого стола, в котором приняли участие представители российских организаций, строительных компаний и архитектурных бюро, имеющих опыт работы с экостандартами.

Алексей Поляков, генеральный директор «Просперити Проджект Менеджмент» и член Правления Совета по экологическому строительству, вкратце рассказал о трех популярных международных стандартах (ВREEAM, LEED и DGNB), областях их применения и категориях оценки зданий. При некоторых различиях все они оценивают степень энергоэффективности сооружений, уровень загрязнения окружающей среды при строительстве и в процессе жизненного цикла зданий, использование воды, качество материалов. Немаловажный общий критерий – здоровье живущих или работающих в зданиях людей.

Поляков также напомнил, что понятие «устойчивое развитие», возникшее в 1987 году,  подразумевает такую модель использования ресурсов в настоящем, что позволит будущим поколениям использовать их точно также. В Россию термин пришел два-три года назад, и если взять, например, данные по BREEAM, самому старому стандарту из трех названных, то за рубежом по нему серифицированы 200 000 зданий и 1 000 000 зарегистрированы на его получение. В России соответствующие цифры - 1 и 14. Сетификат LEED в нашей стране также имеет всего одно здание и десять на него претендуют. По мнению эксперта, для России возможен путь, пройденный Францией. Там сначала был выработан особый государственный экостандарт, который потом был сведен с BREEAM. Вопрос в том, сколько времени займет в нашей стране разработка этого единого госстандарта, учитывая особенности отечественных CНиПов, отсутствие определенных технических регламентов и экономической поддержки со стороны государства?

При этом, согласно высшим предписаниям, «витринами зеленых технологий» в России в ближайшее время должны стать объекты Центра инноваций «Сколково», сочинской «Олимпийской деревни»  и чемпионата ФИФА 2018.

Представитель Фонда развития Центра инноваций «Сколково» Ольга Гвоздева, проектный менеджер по планированию и регулированию инженерной инфраструктуры, рассказала о поставленной перед Фондом задачей – добиться сертификации по LEED (уровень – не ниже «серебряного»)  2,5 млн. квадратных метров построек и территорий уже к 2013 году. Сроки фантастические, поскольку разработка генплана завершится только в августе этого года.

Чуть лучше обстоят дела с «Олимпийской деревней» в Сочи. Роман Феоктистов, главный архитектор проектов компании AECOM, привел любопытные цифры. Несколько строящихся объектов прошли предварительную оценку по BREEAM и все пока набрали низкие баллы, один бы вовсе не получил заветный сертификат. Строения не дотягивают по энергоэффективности, качеству материалов, степени загрязнения окружающей среды. Однако, еще не поздно применить новейшие экосистемы и элементы экодизайна. Тогда, по мнению консультантов, желаемые результаты будут достигнуты.

Феоктистов рассказал и о единственном пока в нашей стране здании, обладающем «золотым сертификатом» LEED. Это завод по производству подшипников концерна SKF в Твери. Его руководство изначально поставило цель построить предприятие в соответствие с международным экостандартом, поэтому сразу была разработана модель энергоэффективности, и у города запрашивалось на 40% меньше электроэнергии. Архитектура завода предельно проста и функциональна, но в 90% помещений работа осуществляется при естественном освещении, установлены вентиляторы с низкой скоростью, а в уборных для смыва используется дождевая вода.

Однако, столь сознательных заказчиков в нашей стране пока единицы. Архитектор Антон Надточий, генеральный директор бюро «Атриум», представил аудитории жилой комплекс Barkli Park, строящийся на улице Cоветской Армии. Инвестор в какой-то момент решил повысить класс здания и использовать в строительстве более дорогие решения, позволяющие претендовать на LEED. Но на подготовку здания к сертификации он пошел в первую очередь ради продвижения комплекса на рынке под привлекательной вывеской «экодом». Зато теперь в здании предусмотрено больше озелененных площадей, хорошие системы кондиционирования и водоочистки в трубах, панорамное остекление с наружными солнцезащитными жалюзи и звукоизоляцией, применены и другие экотехнологии.

На LEED заявлена штаб-квартира газодобывающей компании «Новатек», построенная на углу Ленинского проспекта и улицы Удальцова по проекту бюро «SPEECH Чобан/Кузнецов». В стремлении понять, почему так мало российских архитекторов вовлечено в  распространение «зеленой архитектуры», специалисты этого бюро и устроили круглый стол на «Стрелке».

Опытом делился Сергей Кузнецов, руководящий партнер SPEECH. Он рассказал, что их бюро еще на стадии проектирования удалось донести до заказчика идею «энергоэффективного здания для энергодобывающей компании» и убедить применить ряд недешевых экологичных решений. Среди них - использование португальского известняка, натурального, красиво стареющего материала, систем двойного остекления и «холодных потолков», вместе создающих в офисе «благоприятный климат». Кузнецов призвал коллег-архитекторов не забывать о том, что легче всего сертифицировать красивые, качественно сделанные здания, потому что «убожество архитектуры трудно компенсировать технологическими наворотами».

Общий вывод, который можно было сделать из выступлений участников круглого стола, таков: в плане внедрения экостандартов российский архитектурно-строительный рынок совершенно не зрелый. Но это естественно, ведь еще три года назад здесь мало кто понимал концепцию «устойчивого развития»  и необходимость получения «зеленых сертификатов». Сейчас процесс находится на начальном этапе, первые примеры экосооружений обнадеживают и позволяют предположить, что перспективы у «зеленой архитектуры» в России все-таки есть.