Жилой комплекс ARTHOUSE, реализованный по проекту «Сергей Скуратов Architects» на Серебрянической набережной, получил в 2013 году премию «Золотое сечение». В рамках фестиваля, развернувшегося вокруг премии, у всех желающих была возможность побывать на объекте вместе с Сергеем Скуратовым и узнать, зачем он использовал деформированные кирпичи, о чем говорят наклонные стены, и как все это связано с артом.

Архитекторы проекта: Скуратов С.А.,  Демидов Н.А., Шалимов П.В.

Семь лет назад проект комплекса, за которым позже закрепилось имя ARTHOUSE, был отмечен Дипломом АРХ Москвы. И только в этом году, когда осталось внести последние штрихи (благоустроить двор и доделать ограждения балконов), авторский коллектив смог представить эту работу в категории «реализации» на престижную архитектурную премию «Золотое сечение». Строительство шло долго в силу разных обстоятельств. Сам участок, очерченный Серебряническим, Тессинским, Николоворобьинским переулками, имеет довольно сложную конфигурацию. При проектировании необходимо было учитывать пространственные ограничения, создаваемые двумя соседними зданиями.

В результате один, пятиэтажный, корпус комплекса вытянулся по красной линии вдоль набережной, а второй, шестиэтажный, «сгруппировался» в северо-западном углу участка. Но оба дома задумывались как единое целое: у них общая подземная часть со стоянкой и общая художественная программа. «Разделение» объемов на поверхности обыграно в их пластике: там, где у одного внизу начинается выступающий блок, у другого на том же уровне – выемка под консольным выносом. Как будто произошел некий тектонический разлом цельного массива.

В этом проекте Сергею Скуратову удалось максимально раскрыть давно занимавшую его тему скульптурной «мономатериальности». От мощения двора до крыш – в комплексе на Яузе все облицовано кирпичом, даже откосы окон и внутренние поверхности консольных выносов.

По замыслу автора, дома должны восприниматься как большие городские скульптуры. При минимализме форм их пластика, что характерно для многих произведений Скуратова, экспрессивна и динамична. Здесь играет свою роль мотив «разрыва» объемов, диагональное расположение коньков крыш (за что их в шутку называют «поехавшими»), наклонные линии и плоскости. Остроты добавляет соседство плотных, осязаемых поверхностей с масштабно остекленными. На некоторых фасадах кирпичная стена как бы растворяется, оставляя только тонкие перемычки между окнами.

Будучи сделанными из одного материала, два здания – как две родственные личности с разными характерами. У ближайшего к набережной немного сдвинута крыша, но стены и ряды окон ровные. У второго, что в глубине участка, по словам автора, «происходит внутренняя борьба с самим собой». Он повыше (с последнего этажа хорошо виден Кремль), стоит на пересечении старинных московских переулков, и три его стены имеют легкий уклон.

Здание как бы вежливо отклоняется от красной линии, отказывается доминировать над «соседями», фактически появившимися здесь до него. «Фактически» – важное уточнение, потому что, согласно авторской легенде, оба новых дома «делают вид», будто стоят на своем месте давным давно.

Новый комплекс не просто удачно вписан в историческую среду – он в нее буквально вкопан. Внутренний двор находится на отметке на 2 - 2,5 метра ниже уровня улицы. «Раскоп был сделан для того, чтобы укоренить, прописать современные здания в культурном слое. Они начинают расти не с уровня XXI века, а как бы на пару веков раньше», –  говорит автор. По духу и ощущению рукотворности ARTHOUSE действительно ближе к тому, что строилось пару веков, чем к «хайтечной поверхностности современности».

На идею «вырастания» дома из земли работает и отделка. В нижней части в кладке встречаются странные деформированные кирпичи. Как объяснил архитектор, на немецкой фабрике Bockhorn, где закупался материал, это был брак, но ему так понравилась фактура, что искореженным кирпичам нашлось и применение и оправдание. Они –  как комья глины, брутальное, еще связанное с землей основание. Выше текстура видоизменяется. Используется клинкерный кирпич двойного обжига с оплавленными вулканическими вкраплениями, дающими металлический отлив. К крыше отлив усиливается, здание красиво серебрится на свету, постепенно избавляясь от «груза материи».

Важным вопросом в этом проекте была этажность. На участке, согласно документации, разрешалось построить здание не выше пяти-шести этажей, но других высотных ограничений не было. Результаты визуально-ландшафтного анализа позволили сделать нетипично высокие этажи ( 4, 5-5, 4 метров, под крышей  –  9-10 метров). В Москве подобные можно встретить разве что в доходных домах рубежа XIX-XX веков, в этом смысле они и послужили ориентиром.

Нельзя не заметить стилистическую близость построек к настоящим лофтовым комплексам – фактурным промышленным зданиям, переоборудованным под нестандартное жилье и другие функции. Если вспомнить историю лофтов, то первоначально их обитателями становились люди творческих профессий. Неолофт на Яузе, обладая преимуществами комфортного жилого дома, продолжает традицию Нью-Йорка 1930-х. Еще в процессе разработки проект приглянулся представителям арт-сообщества. На первом этаже дома вдоль набережной планирует обустроить галерею Гари Татинцян, будут и другие галереи. И квартиры в ARTHOUSE, оправдывая его название, покупают люди, в основном так или иначе связанные с искусством.

Официальный сайт бюро: www.skuratov-arch.ru